Кресент. Холодная туманная ночь, снежинки, медленно падающие на обледеневший склон. На краю обрыва, поджав под себя ноги, сидит круксенка и глядит вдаль - на тёмное море. Она бережно сжимает что-то в ладонях. Над её головой вьётся еретик, за спиной носятся, защищая от либешалов, призванные некромантской магией звери. В какой-то момент круксенка закрывает глаза и улыбается.
- Я знаю, что ты здесь, - произносит она. За её спиной только туман, либешалы и звери. Тем не менее, слышится ответ. Мужской голос:
- Откуда?
- Ветер начал дуть по-другому - бьётся об твоё тело, и я это чувствую. Чувствую твой запах. И запах крови от твоих клинков. Это кровь моих согильдийцев? - она вздыхает. - Сколько ты их убил?.. Звери волнуются, и это я тоже чувствую.
Голос не отвечает. Круксенка не открывает глаз. Снежинки колют её тело, почти не прикрытое одеждой. Она темперионка, ей не холодно.
- А вообще у тебя просто питомца видно, - добавляет круксенка.
Только вой ветра и рык либешалов в ответ. Некромантка открывает глаза.
- Пришёл убить меня?
- Да...
- Наконец-то понял, что убить одну меня проще, чем вырезать целую гильдию? Давно пора!
- Ты моя, - шепчет голос. - Я не оставлю тебя им.
- О да! Неотступный! Мой ассасин! Мой убийца! - восклицает круксенка. - Вот только знаешь, что?
Голос молчит. Ветер треплет волосы некромантки, носит над обрывом крики ленатора и каменную пыль либешалов.
- Ты меня не победишь.
- Ты уверена? Я давно уже сильнее тебя. Клинки пронзят тебя быстрее, чем звери придут на помощь.
- И ты убьёшь меня прямо так? В спину, невидимый, не дашь мне даже возможности защититься? Ты думаешь, дорогой мой, я достойна такой смерти? Голос насмешливо хмыкает. Круксенка улыбается, не оборачиваясь.
- Покажись. Если ты так уверен в себе.
- Обернись, - тихо произносит голос.
За спиной некромантки из ниоткуда возникает круксен-ассасин. Гибкий, изящный - идеальный, созданный для убийства. Лёгкие кожаные доспехи ни капли не сковывают его движений. В руках клинки - самые лучшие. За спиной арбалет.
- Готова? Оборачивайся! Взгляни мне в глаза, прежде чем умереть.
Круксенка смеётся только их расе присущим металлическим смехом. Опускает руки, будто положив что-то рядом с собой, и поднимается на ноги. Разворачивается короткими шажками и медленно произносит:
- Я же говорила тебе, милый, что ты... меня... не убьёшь.
Она резко выбрасывает вперёд руку и шепчет заклинание. Из её ладони вырывается фиолетовый шар. Ассасин дёргается, неспособный сделать и шага - его ноги сдерживают магические оковы. Круксен сжимает зубы, выхватывает арбалет и посылает в некромантку ворох стрел. Та стремительно разворачивается и бросается с обрыва вниз - прямо в ледяное море. Камни, где она сидела, окрашиваются красным. Звери, увлечённо сражавшиеся с либешалами, спешат за ней. Всплеск - и покрытое серо-голубой кожей тело, по-змеиному извиваясь, устремляется вдаль.
- Стой, глупая! Я тебя ранил! Ты утонешь! - с отчаянием кричит ей ассасин.
Круксенка, отплёвываясь от воды и крови, останавливается на таком расстоянии, чтобы он не достал до неё из арбалета. Балансируя руками, она держится на поверхности, поджидая своих зверей.
- Лучше уж так, чем от твоих рук.
Некромантка ловко взбирается на хумбабу, шипя, достаёт из тела попавшие в неё болты, даёт эннону залечить раны и направляет импровизированную лодку в сторону от берега...
